Аквариум. 10 лет (1982)

Укравший дождь

Я думаю, ты не считал себя богом,
Ты просто хотел наверх,
Резонно решив, что там теплей, чем внизу.
И мне любопытно, как ты себя
Чувствуешь там теперь -
Теперь, когда все бревна в твоем глазу;

Ты смеялся в лицо, ты стрелял со спины,
Ты бросал мне песок в глаза;
Ты создал себе карму на десять жизней вперед.
Ты думал, что если двое молчат,
То и третий должен быть "за",
Забыв уточнить, чем ты зашил ему рот.

Теперь нам пора прощаться, но я не подам руки,
Мне жаль тебя, но пальцы твои в грязи;
И мне наплевать, как ты будешь жить
У убитой тобой реки,
И что ты чувствуешь в этой связи.

Ты жил, продавая девственницам
Свой портрет, рубль в полчаса -
Тот, что я написал с тебя позавчера;
Ты кричал о ветрах - но горе тому,
Кто подставил тебе паруса:
Ведь по стойке "смирно" застыли твои флюгера;

И ты флейтист, но это не флейта неба,
Это даже не флейта земли;
Слава богу, ты не успел причинить вреда.
Ведь я говорил, что они упадут -
И они тебя погребли;
Небес без дождя не бывало еще никогда.

Не жди от меня прощенья, не жди от меня суда;
Ты сам свой суд, ты сам построил тюрьму.
Но ежели некий ангел
Случайно войдет сюда -
Я хотел бы знать, что ты ответишь ему.

Наверх

Уйдешь Своим Путем

Когда я встал на перекрестке
я заметил что места там нет
я стоял и ждал
когда погасят свет
И кто-то по виду из тех гусей
что наводили стрему на Рим
сказал мне: Жди когда она уйдет своим путем
и тогда ты пойдешь своим

Она обернулась, она сказала:
Послушай, ты мертв давно
зачем ты здесь?
Он засмеялся и сел
на поезд что уходит в час-шесть
И тогда она забыла вчерашний день
чтобы яснее увидеть суть
Но я стоял и смотрел как горит звезда
того кто ушел в свой путь

И есть разные лица в виде дверей
и есть твое что в виде стены
и есть руки мои что ждут лебедей
не вернувшихся с места войны
А ты твердишь что нет на моем пути
огня и там один лишь дым
Ну что же, давай обсудим
достоинства наших путей
когда мы оба уйдем своим

Я все равно был выше твоих небес
и я был ниже твоих глубин
но все кого я любил
одеты в смерть или в митрил
и это значит что я здесь один
и ты недурна но все время хочешь меня
рождая страсть от тебя отдохнуть
Я совсем не аскет но я хочу спросить:
Не пора ли тебе в твой путь

И хочешь верь или не верь
когда ты закроешь дверь
я не вспомню даже лица
Я буду чертовски рад
когда ты вернешься назад
Но этот день будет ближе к преддверью конца
Ну а теперь пока у меня есть я
поверь мне я хочу быть с ним
И я буду счастлив
когда ты уйдешь своим путем
и дашь мне уйти своим

Наверх

Гость

Мне кажется, нам не уйти далеко,
Похоже, что мы взаперти.
У каждого есть свой город и дом,
И мы пойманы в этой сети;
И там, где я пел, ты не больше, чем гость,
Хотя я пел не для них.
Но мы станем такими, какими они видят нас -
Ты вернешься домой,
И я - домой,
И все при своих.

Но, в самом деле - зачем мы нам?
Нам и так не хватает дня,
Чтобы успеть по всем рукам,
Что хотят тебя и меня.

И только когда я буду петь,
Где чужие взгляды и дым,
Я знаю, кто встанет передо мной,
И заставит меня,
И прикажет мне
Еще раз остаться живым.

Наверх

Ключи от моих дверей

Между тем, кем я был,
И тем, кем я стал,
Лежит бесконечный путь;
Но я шел весь день,
И я устал,
И мне хотелось уснуть.
И она не спросила, кто я такой,
И с чем я стучался к ней;
Она сказала: "Возьми с собой
Ключи от моих дверей."

Между тем, кем я стал,
И тем, кем я был -
Семь часов до утра.
Я ушел до рассвета, и я забыл,
Чье лицо я носил вчера.
И она не спросила, куда я ушел,
Северней или южней;
Она сказала: "Возьми с собой
Ключи от моих дверей."

Я трубил в эти дни в жестяную трубу,
Я играл с терновым венцом,
И мои восемь струн казались мне
То воздухом, то свинцом;
И десяткам друзей
Хотелось сварить
Суп из моих зверей;
Она сказала: "Возьми с собой
Ключи от моих дверей."

И когда я решил, что некому петь,
Я стал молчать и охрип.
И когда я решил, что нет людей
Между свиней и рыб;
И когда я решил, что остался один
Мой джокер средь их козырей,
Она сказала: "Возьми с собой
Ключи от моих дверей."

Наверх

Стучаться в двери травы

Я видел, как реки идут на юг,
И как боги глядят на восток.
Я видел в небе стальные ветра,
Я зарыл свои стрелы в песок.
И я был бы рад остаться здесь,
Но твои, как всегда, правы;
Так не плачь обо мне, когда я уйду
Стучаться в двери травы.

Твоя мать дает мне свой сладкий чай,
Но отвечает всегда о другом;
Отец считает свои дела
И считает меня врагом.
И в доме твоем слишком мало дверей,
И все зеркала кривы;
Так не плачь обо мне, когда я уйду
Стучаться в двери травы.

Я видел в небе тысячу птиц,
Но они улетели давно.
Я видел тысячу зорких глаз,
Что смотрят ко мне в окно.
И ты прекрасна, как день, но мне надоело
Обращаться к тебе на "Вы";
Так не плачь обо мне, когда я уйду
Стучаться в двери травы.

Наверх

Десять прекрасных дам

Все кончилось так: он долго смотрел в окно,
Потом подошел к стене и надел пальто.
И вышел туда, где снег и ночь,
И сел в трамвай - уехать прочь,
Туда, где есть
Десять прекрасных дам.

Хозяйка, зевнув, ему подала ладонь,
Сказала: "Еще когда-нибудь зайдите на наш огонь".
А гости сидели за столом
И чинно сосали чай с дерьмом,
И пили за здоровье прекрасных дам.

И он вышел прочь - куда, он не знал и сам.
Набрав семь цифр, он мерз, подпевая гудкам.
Но трубок никто не поднимал,
Он был один, и мир был мал,
Но все же скрыл
Десять прекрасных дам.

А дома его ждал застоявшийся дым,
И десять листов, верных его стихам.
И верь не верь, но десять прекраснейших дам
Ждали звонка в свою дверь, его звонка;
Десять прекрасных дам.

Я кончил писать, и тоже встал у окна,
Туда, где видна стена и еще раз стена.
И долго стоял, и синий дым
Ел мне глаза, но я был с ним
И пил до дна здоровье десяти прекрасных,
Десяти прекрасных дам.

Наверх

Диплом

Она не станет читать твой диплом,
И ты не примешь ее всерьез.
Она не станет читать твой диплом,
И ты не примешь ее всерьез;
Но она возьмет тебя на поводок,
Она возьмет тебя на поводок,
И ты пойдешь за нею, как пес.

Она расскажет тебе твои сны,
И этим лишит тебя сна;
Она расскажет тебе твои сны,
И этим лишит тебя сна.
И она раскроет своим ключом
Клетки всех твоих спрятанных птиц,
Но не скажет имена.

Ты знаешь много старых стихов,
Где есть понятия "добро" и "зло";
Ты знаешь много новых стихов,
Где есть понятия "добро" и "зло".
Но ты не бывал там, откуда она,
Ты никогда не бывал там, откуда она -
Что ж, считай, тебе повезло...

Она коснется рукой воды,
И ты скажешь, что это вино.
Она коснется рукой воды,
И ты скажешь, что это вино.
И ты будешь смотреть вслед ее парусам,
Ты будешь смотреть вслед ее парусам,
Ты будешь дуть вслед ее парусам,
Когда ты пойдешь на дно,
Когда ты пойдешь, наконец, на дно...

Наверх

Вавилон

В этом городе должен быть кто-то еще;
В этом городе должен быть кто-то живой.
Я знаю, что когда я увижу его, я не узнаю его в лицо,
Но я рад - в этом городе есть еще кто-то живой;

Две тысячи лет, две тысячи лет;
Мы жили так странно две тысячи лет.
Но Вавилон - это состоянье ума; понял ты, или нет,
Отчего мы жили так странно две тысячи лет?
И этот город - это Вавилон,
И мы живем - это Вавилон;
Я слышу голоса, они поют для меня,
Хотя вокруг нас - Вавилон...

Наверх

Аристократ

О, они идут на зеленый свет;
О, они идут на зеленый свет;
Они не скажут им "нет",
Когда идут на зеленый свет.
Я мог бы дать им совет,
Дать им досужий совет,
Но они знают, где масло, где хлеб,
Когда они идут на зеленый свет.
А я сижу на крыше и я очень рад,
Я сижу на крыше и я очень рад,
Потребляю сенсимилью, как аристократ;
Я сижу на крыше...

Я не вижу смысла скандалить со мной,
Я не вижу смысла ругаться со мной,
Я не вижу смысла даже ссориться со мной,
Ты можешь ругаться со своею женой;

Ты можешь ругаться со своею женой,
Ты можешь скандалить со своею женой.
А у меня есть свой собственный хой,
Я не вижу смысла скандалить со мной.
Я сижу на крыше и я очень рад,
Я сижу на крыше и я истинно рад,
Потребляю сенсимилью, как аристократ;
Я сижу на крыше...

Наверх

Контрданс

Скоро кончится век, как короток век;
Ты, наверное, ждешь - или нет?
Но сегодня был снег, и к тебе не пройдешь,
Не оставив следа; а зачем этот след?

Там сегодня прием, там сегодня приют,
Но едва ли нас ждут в тех гостях;
Вот кто-то пришел, и кто-то при нем,
Но они есть они, ты есть ты, я есть я.
Но в этом мире случайностей нет,
И не мне сожалеть о судьбе.
Он играет им всем, ты играешь ему,
Ну а кто здесь сыграет тебе?

И я прошу об одном: если в доме твоем
Будет шелк и парча, и слоновая кость,
Чтоб тогда ты забыл дом, в котором я жил;
Ну какой из меня к черту гость?

Ведь я напьюсь как свинья, я усну под столом;
В этом обществе я нелюдим.
Я никогда не умел быть первым из всех,
Но я не терплю быть вторым.
Но в этом мире случайностей нет,
И не мне сожалеть о судьбе.
Он играет им всем, ты играешь ему,
Так позволь, я сыграю тебе.

Наверх

Герои рок-н-ролла

Мне пора на покой -
Я устал быть послом рок-н-ролла
В неритмичной стране.
Я уже не боюсь тех, кто уверен во мне.

Мы танцуем на столах в субботнюю ночь,
Мы старики, и мы не можем помочь,
Но мы никому не хотим мешать,
Дайте счет в сберкассе - мы умчимся прочь;

Я куплю себе Arp и drum-machine,
И буду писаться совсем один,
С двумя-тремя друзьями, мирно, до самых седин...

Если бы вы знали, как мне надоел скандал;
Я готов уйти; эй, кто здесь
Претендует на мой пьедестал?

Где та молодая шпана,
Что сотрет нас с лица земли?
Ее нет, нет, нет...

Мое место под солнцем жарко как печь.
Мне хочется спать, но некуда лечь.
У меня не осталось уже ничего,
чего я мог или хотел бы сберечь;

И мы на полном лету в этом странном пути,
И нет дверей, куда мы могли бы войти.
Забавно думать, что есть еще люди,
У которых все впереди.

"Жить быстро, умереть молодым" -
Это старый клич; но я хочу быть живым.
Но кто-то тянет меня за язык,
И там, где был дом, остается дым;

Но другого пути, вероятно, нет.
Вперед - это там, где красный свет...

Где та молодая шпана,
Что сотрет нас с лица земли?
Где та молодая шпана,
Что сотрет нас с лица земли?
Ее нет, нет, нет...

Наверх

Иванов

Иванов на остановке,
В ожиданье колесницы,
В предвкушеньи кружки пива -
В понедельник утром жизнь тяжела;
А кругом простые люди,
Что, толпясь, заходят в транспорт,
Топчут ноги Иванову,
Наступают ему прямо на крыла.
И ему не слиться с ними,
С согражданами своими:
У него в кармане Сартр,
У сограждан - в лучшем случае пятак.
Иванов читает книгу,
И приходят котролеры,
И штрафуют Иванова;
В понедельник утром все всегда не так.

Он живет на Петроградской,
В коммунальном коридоре,
Между кухней и уборной,
А уборная всегда полным-полна;
И к нему приходят люди
С чемоданами портвейна,
И проводят время жизни
За сравнительным анализом вина;
А потом они уходят,
Только лучшие друзья
И очарованные дамы
Остаются с Ивановым до утра;
А потом приходит утро,
Все прокуренно и серо,
Подтверждает старый тезис,
Что сегодня тот же день, что был вчера.

Наверх

Сторож Сергеев

Зеленая лампа и грязный стол,
И правила над столом.
Сторож Сергеев глядит в стакан
И думает о былом;
Но вот приходят к нему друзья,
Прервав его мыслей ход.
И быстро вливают портвейна литр
Сторожу прямо в рот.

Друзья пришли к нему неспроста,
Пройдя не одну версту.
Они желают видеть его
На боевом посту.
И сторож Сергеев, презрев свой долг,
Ловит беседы нить;
И ставит стулья друзьям своим,
Поскольку им негде пить.

И он говорит с ними до утра,
Забыв обойти свой двор.
Он пьет, не глядя совсем на дверь,
Куда мог забраться вор;
Но ночь проходит, приходит день,
Как в мире заведено,
И сторож Сергеев упал под стол,
Допив до конца вино.

Зеленая лампа горит чуть-чуть,
И сменщик уж час как здесь.
А сторож Сергеев едва встает,
Синий с похмелья весь.
И он, трясясь, выходит за дверь,
Не зная еще куда;
Желает пива и лечь поспать
Скромный герой труда.

Наверх

Платан

Зуд телефонов, связки ключей;
Ты выйдешь за дверь, и вот ты снова ничей.
Желчь поражений, похмелье побед,
Но чем ты заплатишь за воду ничьей?
Я хотел бы опираться о платан,
Я так хотел бы опираться о платан,
А так мне кажется, что все это зря.

Свои законы у деревьев и трав;
Один из нас весел, другой из нас прав.
Прекрасное братство, о достойный монах,
С коростылем, зашитым в штанах.

С мешком кефира до Великой Стены;
Идешь за ним, но ты не видишь спины,
Встретишь его - не заметишь лица;
Забудь начало - лишишься конца.

Торжественны клятвы до лучших времен;
Я пью за верность всем богам без имен.
Я пью за вас, моя любовь, мои друзья;
Завидую вашему знанию, что я - это я.
Но будет время, и я обопрусь о платан;
Будет время - я обопрусь о платан,
А так, пока что мне кажется, что все это зря.

Наверх

Песня No.2

Здесь темно, словно в шахте, но ушли все, кто мог что-то рыть;
И когда ты выходишь, ты видишь, что это не смыть.
И ты хотел бы быть вежливым, только оборвана нить;
Да и что тебе делать здесь, если здесь нечего пить.

И ты гложешь лекарства, как будто твердый коньяк;
И врачи, как один, утверждают, что это - голяк.
И директор твоей конторы, наверно, маньяк:
Он зовет в кабинет, а потом говорит тебе: "ляг".

Он слыхал, что отсутствие ветра - хорошая весть.
И ты плывешь, как Ермак, но вокруг тебя ржавая жесть.
И ты как мальчик с пальцем, но дыр в той плотине не счесть;
Но почему ты кричишь, когда мы зовем тебя есть?

И в бронетанковом вальсе, в прозрачной дымке берез,
И твой ангел-хранитель - он тоже не слишком тверез;
И вы плывете вдвоем, шалея от запаха роз,
Но никто не ответит, потому что не задан вопрос.

А что вино - полумера, так это ты вычислил сам,
И, поистершись в постелях, с осторожностью
смотришь на дам.
И в суете - как священник, забывший с похмелья, где храм,
Ты бываешь то там, то здесь; но ты не здесь и не там.
И вот ты кинулся в круг, хотя ты не веришь в их приз;
И ты смотришь на звезды, но видишь нависший карниз.
И, считая время колодцем, ты падаешь вниз;
Но если там есть сцена, то что ты споешь им на бис?

Наверх

Никто из нас не

Я вижу тучи - а может быть, я вижу дым.
Пока было солнце, я думал, что пел, я думал, что жил.
Но разве это настолько важно - что ты хочешь еще?
Ведь никто из нас не выйдет отсюда живым.

Когда гроза, мне легче дышать - это факт;
Не бойся грома, он всегда попадает в такт.
Цветы, что я подарил тебе, будут стоять до утра,
Но никто из нас не выйдет отсюда живым.

Любой дом непрочен, если в небе сталь.
Я хотел бы успеть допеть, но если нет, то не жаль.
Я строил так много стен, я столько хотел сберечь,
Но никто из нас не выйдет отсюда живым.
Никто из нас не выйдет отсюда живым.

Наверх

Небо становится ближе

Каждый из нас знал, что у нас
Есть время опоздать и опоздать еще,
Но выйти к победе в срок.
И каждый знал, что пора занять место,
Но в кодексе чести считалось существенным
Не приходить на урок;
И только когда кто-то вышел вперед,
И за сотни лет никто не вспомнил о нем,
Я понял - небо
Становится ближе
С каждым днем...

Мы простились тогда, на углу всех улиц,
Свято забыв, что кто-то смотрит нам вслед;
Все пути начинались от наших дверей,
Но мы только вышли, чтобы стрельнуть сигарет.
И эта долгая ночь была впереди,
И я был уверен, что мы никогда не уснем;
Но знаешь, небо
Становится ближе
С каждым днем...
Сестра моя, куда ты смотрела, когда восход
Встал между нами стеной?
Знала ли ты, когда ты взяла мою руку,
Что это случится со мной?

И ты можешь идти и вперед, и назад,
Взойти, упасть и снова взойти звездой;
Но только пепел твоих сигарет - это пепел империй,
И это может случиться с тобой;
Но голоса тех богов, что верят в тебя,
Еще звучат, хотя ты тяжел на подъем;
Но знаешь, небо
Становится ближе;
Слышишь, небо
Становится ближе;
Смотри - небо
становится ближе
С каждым днем.

Наверх

Рок-н-ролл мертв

Какие нервные лица - быть беде;
Я помню, было небо, я не помню где;
Мы встретимся снова, мы скажем "Привет", -
В этом есть что-то не то;
Рок-н-ролл мертв, а я еще нет,
Рок-н-ролл мертв, а я;
Те, что нас любят, смотрят нам вслед.
Рок-н-ролл мертв, а я еще нет.

Отныне время будет течь по прямой;
Шаг вверх, шаг вбок - их мир за спиной.
Я сжег их жизнь, как ворох газет -
Остался только грязный асфальт;
Но рок-н-ролл мертв, а я еще нет,
Рок-н-ролл мертв, а я;
Те, что нас любят, смотрят нам вслед.
Рок-н-ролл мертв, а я...
...еще нет.

Локоть к локтю, кирпич в стене;
Мы стояли слишком гордо - мы платим втройне:
За тех, кто шел с нами, за тех, кто нас ждал,
За тех, кто никогда не простит нам то,
что
Рок-н-ролл мертв - а мы еще нет,
Рок-н-ролл мертв, а мы;
Те, что нас любят, смотрят нам вслед.
Рок-н-ролл мертв, а мы;
Рок-н-ролл мертв, а я еще нет,
Рок-н-ролл мертв, а я;
Те, что нас любят, смотрят нам вслед,
Рок-н-ролл мертв, а я...

Наверх

Рыба

Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Я хочу знать, я хочу знать, я всегда хотел знать,
Какая рыба в океане плавает быстрее всех.

Я долго был занят чужими делами,
Я пел за ненакрытым столом.
Но кто сказал вам, что я пел с вами,
И что мы пели одно об одном?
Вы видели шаги по ступеням, но
Кто сказал вам, что я шел наверх?
Я просто ставил опыты о том, какая
Рыба быстрее всех.

Я не хочу говорить вам "нет",
Но поймете ли вы мое "да"?
Двери открыты, ограда тю-тю,
Но войдете ли вы сюда?
Я спросил у соседа: "Почему ты так глуп?" -
Он принял мои слезы за смех.
Он ни разу не раздумывал о том, какая
Рыба быстрее всех.

Вавилон - город как город,
Печалиться об этом не след.
Если ты идешь, то мы идем в одну сторону -
Другой стороны просто нет.
Ты выбежал на угол купить вина,
Ты вернулся, но вместо дома - стена.
Зайди ко мне, и мы подумаем вместе
О рыбе, что быстрее всех.

Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Какая рыба в океане плавает быстрее всех?
Я хочу знать, я хочу знать, я всегда хотел знать,
Какая рыба в океане плавает быстрее всех.

Наверх

Немое кино

У меня был друг, его звали Фома
он забыл все слова кроме слова "чума"
Вчера было лето а теперь зима
Наверное мой реверс сошел с ума

Я устал пить чай, я устал пить вино
я зажег весь свет но стало темно
Десять лет я озвучивал фильм
но это было немое кино

Панки любят грязь, а хиппи цветы
но и тех и других заберут менты
Ты можешь жить любя, ты можешь жить грубя
но если ты не мент - возьмут и тебя

Я устал пить чай, я устал пить вино
я зажег весь свет но стало темно
Десять лет я озвучивал фильм
но это было немое кино

И я видел чудеса обеих столиц
святых без рук и женщин без лиц
Все ангелы в запое, я не помню кто где
У рокеров в жопе, а джазмены в п...е

Я устал пить чай, я устал пить вино
я зажег весь свет но стало темно
Десять лет я озвучивал фильм
но это было немое кино

Я устал пить чай, я устал пить вино
Я забыл все слова кроме слова "говно"
Десять лет я озвучивал фильм
но это было немое кино

Наверх

Железнодорожная вода

Дай мне напиться железнодорожной воды;
Дай мне напиться железнодорожной воды.
Мне нравится лето тем, что летом тепло,
Зима мне мила тем, что замерзло стекло,
Меня не видно в окно, и снег замел следы.

Когда я был младше, я ставил весь мир по местам;
Когда я был младше, я расставил весь мир по местам.
Теперь я пью свой wine, я ем свой cheese,
Я качусь по наклонной - не знаю, вверх или вниз,
Я стою на холме - не знаю, здесь или там.

Мы были знакомы, я слышал, что это факт;
Мы были знакомы, я слышал, что это факт.
Но сегодня твой мозг жужжит, как фреза;
Здесь слишком светло, и ты не видишь глаза,
Но вот я пою - попадешь ли ты в такт?

Есть те, что верят, и те, что смотрят из лож.
И даже я порой уверен, что вижу, где ложь.
Но когда ты проснешься, скрой свой испуг:
Это был не призрак, это был только звук;
Это тронулся поезд, на который ты не попадешь.

Так дай мне напиться железнодорожной воды;
Дай мне напиться железнодорожной воды.
Я писал эти песни в конце декабря,
Голый, в снегу, при свете полной луны,
Но если ты меня слышишь, наверное, это не зря.

Наверх

Мой Друг Музыкант

Мой друг музыкант
Знает массу забавных вещей;
Мой друг музыкант
Не похож на обычных людей.
Он строит аккорд
Из того, что он видит вокруг,
И он говорит,
Что это божественный звук.
Я слышал, что он чертовски неплох,
Что когда он не пьян, он играет как бог.
И, простая душа, я гляжу не дыша,
Как вдохновенно
наполняет стакан
Мой друг музыкант...

Мой друг музыкант,
От только ждет подходящего дня,
Чтоб взять свой смычок
И сыграть что-нибудь для меня.
И весь наш мир
Засохнет тогда на корню,
А если нет,
То мир - большая свинья;
Но сегодня на редкость задумчивый день,
А вчера был дождь, играть было лень.
Наверное, завтра; да, завтра наверняка;
Во славу музыки
Сегодня начнем с коньяка...

Наверх

Чай

Танцуем всю ночь, танцуем весь день,
В эфире опять одна дребедень,
Но это не зря;
Хотя, может быть, невзначай;
Гармония мира не знает границ,
Сейчас
Мы будем пить чай.

Прекрасна ты, достаточен я,
Наверное, мы плохая семья,
Но это не зря;
Хотя, может быть, невзначай.
Гармония мира не знает границ,
Сейчас
Мы будем пить чай.

Мне кажется, мы - как в старом кино,
Пора обращать воду в вино,
И это не зря;
Хотя, может быть, невзначай.
Гармония мира не знает границ,
Сейчас
Мы будем пить чай.

Наверх

К друзьям

(А. Гуницкий)

Друзья, давайте все умрем -
К чему нам жизни трепетанье?
Уж лучше гроба громыханье,
И смерти черный водоем;

Друзья, давайте будем жить,
И склизких бабочек душить;
Всем остальным дадим по роже,
Ведь жизнь и смерть - одно и то же...

Наверх

Кусок жизни

Я пришел на этот концерт
Не затем, чтобы здесь скучать;
Пусть играет, кто должен играть,
И молчит, кто должен молчать;
Но все, что я здесь слышал,
Меня погружало в сон;
Дайте мне мой кусок жизни,
Пока я не вышел вон.

Десять степных волков -
И каждый пьян, как свинья.
Я был бы одним из них,
Но у меня семья.
И каждый глядит за дверь,
И каждый лелеет стон;
Дайте мне мой кусок жизни,
Пока я не вышел вон.

Я прорвался на этот концерт
Не затем, чтобы здесь скучать.
Пусть играет, кто должен играть,
И стучит, кто должен стучать.
Но все, что я здесь слышал,
Меня погружало в сон;
Дайте мне мой кусок жизни,
Пока я не вышел вон.

Наверх

Игра наверняка

Мы до сих пор поем, хотя я не уверен,
Хочу ли я что-то сказать.
Мы до сих пор поем, хотя я не уверен:
Хочу ли я что-то сказать;
Но из моря информации,
В котором мы тонем,
Единственный выход - это саморазрушенье;
Мы до сих пор поем, но нам уже недолго ждать.

Мы стали респектабельны, мы стали большими,
Мы приняты в приличных домах.
Я больше не пишу сомнительных текстов,
Чтобы вызвать смятенье в умах.
Мы взяты в телевизор,
Мы - пристойная вещь,
Нас можно ставить там, нас можно ставить здесь, но
В игре наверняка - что-то не так;

Сидя на красивом холме,
Видишь ли ты, что видно мне:
В игре наверняка
Что-то не так.

Мои друзья опять ждут хода
На клетку, где нас ждет мат.
Но я не понимаю - как я стал ограничен
Движеньем вперед-назад.
Приятно двигать нами, как на доске,
Поставить нас в ряд и забить заряд;
Но едва ли наша цель -
Оставить след на вашем песке;

Сидя на красивом холме,
Видишь ли ты, что видно мне?
В игре наверняка - что-то не так;
В этой игре наверняка что-то не так...

Наверх

Люди, Пришедшие Из Можжевельника

Ты - конь,
Ты прекрасный конь.
Я был бы рад
Скакать на тебе все дни.
И я почел бы за честь -
Я почел бы за честь
Но люди, пришедшие из можжевельника,
Велели мне быть, как они;
Быть, как они.

Ты - зверь,
Ты почти что здесь.
Ты в моем лесу,
Я хожу как будто бы лес.
И я почел бы за честь -
Я почел бы за честь
Но в самом сердце моих сердец
Ты выжжена новой рукой
На шелке небес.

Ты - конь,
Ты прекрасный конь.
Я был бы рад
Скакать на тебе все дни.
И я почел бы за честь -
Я почел бы за честь
Но люди, пришедшие из можжевельника,
Велели мне быть, как они;
Быть, как они.

Наверх

Береги свой хой

Смотри, кто движется навстречу, идет как во сне:
Колибри в зоопарке, орхидея в дерьме;
Черные алмазы и птичьи меха,
Она умеет так немного, но в этом дока.
Она так умна, она так тонка,
Она читала все, что нужно, это наверняка;
Она выходит на охоту, одетая в цветные шелка...
Береги свой хой.

Ее квартира в самом центре, окнами в сад;
Она выходит каждый вечер, чтобы радовать взгляд.
Котята на цепочках, мужья на крючках;
Она прекрасный стрелок, за сто шагов в пах;
Но она так умна, она так тонка,
Она читала все, что нужно, это наверняка;
Она выходит на охоту, одетая в цветные шелка;
Береги свой хой.

Наверх

Блюз простого человека

Вчера я шел домой - кругом была весна.
Его я встретил на углу, и в нем не понял ни хрена.
Спросил он: "Быть или не быть?"
И я сказал: "Иди ты на...!"

Мы все бежим в лабаз, продрав глаза едва.
Кому-то мил портвейн, кому милей трава.
Ты пьешь свой маленький двойной
И говоришь слова.

Пусть кто-то рубит лес, я соберу дрова;
Пусть мне дают один, я заберу все два;
Возьму вершки и корешки -
Бери себе слова.

Ты воешь, словно волк;
Ты стонешь, как сова;
Ты рыщешь, словно рысь -
Ты хочешь знать свои права;
Слова, слова и вновь слова;
Одним важны слова, другим важнее голова.

Наверх